БОГАТСТВА МЕРТВОГО МОРЯ – АФАРСЕМОН

В 10 километрах к северу от Мёртвого моря расположен древнейший в мире город Иерихон, возраст которого насчитывает более 10.000 лет. Отсутствие зимних холодов, обилие родников, плодородные мергельные почвы, богатые растворимыми минеральными удобрениями сделали эту область идеальной для устойчивого сельского хозяйства. (Для справки: песчанистый мергель – идеал культурных почв, соединяющий в себе влагоемкие свойства глины с рыхлостью и способностью к быстрому прогреванию известняковых почв). Особенно славились эти места своими финиковыми рощами.

Иосиф Флавий повествует о долине Иерихона и обильном источнике Элиши рядом с городом. По его словам, там растут «самые очаровательные и пышные парки». Подобная же похвала финиковым пальмам Иерихона встречается у Плиния. Он дает имена и характеристики многим сортам фиников, которые экспортировались оттуда по всему Древнему миру. (Читать наши статьи о финиковой пальме здесь: "ФИНИКОВАЯ ПАЛЬМА" и "ЕЩЁ РАЗ О ФИНИКОВОЙ ПАЛЬМЕ").

Но самым интересным растением был легендарный афарсемон. Из его сока, ветвей, семян, листьев, коры добывали чрезвычайно популярные ароматические вещества. Плиний Старший (22-79 гг н.э) оставил нам исчерпывающее описание самого ́растения и технологии его обработки. От него же мы знаем и о нескольких видах благовоний, добывавшихся из афарсемона.

Афарсемон внешне был похож на лозу и подобно винограднику произрастал на террасах. Размножение происходило черенками. Высота растения не превышала двух локтей, т.е. одного метра. Почву обрабатывали мотыгами, и растение давало обильные побеги, которые, подобно виноградным, следовало обрезать. Плоды на афарсемоне появлялись только на третий год. По вкусу они напоминали вино.

Трижды за лето на каждом растении делали надрез, причем чрезвычайно осторожно, повреждая только кору. Если надрезать глубже, растение тут же погибнет. При этом ни в коем случае нельзя пользоваться железным ножом.

Только стеклом, острым камнем или костяным ножиком. Из надреза вытекал чрезвычайно сладкий и ароматный сок, называемый опобальзамом. Сочился он очень медленно, мелкими каплями, которые собирали клочками шерсти и выжимали в маленький рог, а оттуда уже переливали в только что изготовленный глиняный сосуд. Этот сок был похож на густое оливковое масло и имел белый цвет.

Считалось, что за один день можно набрать в большом саду неполную амфору сока – до 20 литров. Стоимость его была чрезвычайно высока – за него давали два его веса серебром.
Из семян афарсемона производили очень ароматные и дорогие духи, имевшие славу неотразимого афродизиака. По своей ценности этот продукт был на втором месте после опобальзама. До нас дошёл мидраш «Эйха Рабба», написанный, очевидно, не ранее VII века, который рассказывает, что Иерусалимские девицы подкладывали зернышко афарсемона между пяткой и каблуком, и когда видели группу парней, то давили его, и «запах окутывал их, как яд» (Эйха Рабба 4:15).

Кору растения использовали в медицине для изготовления мазей и лекарств.
Кроме того, обрезанные ветки афарсемона толкли в щепу и вываривали в оливковом масле. В результате получали недорогие бальзамические духи, которые назывались «ксилобальзам» (ксило – древесина) и тоже весьма ценились. Для евреев афарсемон имел и ритуальное значение: смола его использовалась в качестве благовонного воскурения в Храме, а также входила в состав елея, которым помазывали избранных.

Достоверно известно о трёх локациях плантаций афарсемона. Самая обширная находилась в ложбине рядом с поселением Эйн-Геди. Вторая, небольшая – в оазисе Эйнот Цуким рядом с плато Кумран. Она принадлежала, видимо, поселению Кумран. И третья, крупная – рядом с Иерихоном.

Именно напротив Иерихона древний картограф схематически изобразил веточку афарсемона на знаменитой мозаике 5 века, называемой картой Медвы. Видимо, тогда эта плантация еще существовала. Благодаря этому изображению мы можем понять, как выглядело это редкое даже 2000 лет тому назад растение.

На афарсемоне держалась экономика всего региона Мертвого моря. Оазис Эйн-Геди был достаточно населённым. Там проживало и участвовало в производстве бальзамов более 1000 человек.

Археологи обнаружили весьма зажиточное поселение, оборудованное развитой системой водоснабжения. В нескольких жилых домах найдены мозаичные полы, дорогая каменная посуда, резные колонны. Помимо двух кладов с золотыми монетами византийского периода в просеянной земле было обнаружено более 1000 монет различного происхождения и достоинства, множество мелких предметов роскоши, ювелирные украшения, и, конечно, бутылочки для благовоний и духов. Поблизости от поселения находилась так называемая «Фабрика афарсемон».

Археологи обнаружили там остатки производственных помещений с оштукатуренными ваннами для вымачивания раздробленных веток ценного растения. Причём уклон штукатурки выполнен вовнутрь, видимо, чтобы не потерять ни капли дорогого продукта. На следующем фото можно увидеть реконструкцию этого комплекса.

Приблизительно в километре к западу от поселения Эйн Геди расположены руины ещё одного сооружения. Называется это место «Мецад Аругот». В 1996 году археологи нашли еще одну промышленную зону по производству афарсемона – большой наружный бассейн и два сообщающихся бассейна в метр глубиной внутри здания.

Эти емкости использовались для производства больших количеств опобальзама и ксилобальзама из обильно произраставшего на близлежащих грядках – "аругот" –  афарсемона. Измельченными ветками растения заполняли наружный бассейн, добавляли необходимое количество оливкового масла, и когда оно набирало необходимый аромат, перепускали его во внутренние бассейны. Там  завершали технологический процесс, разливали готовый продукт в тару и упаковывали. Там же, внутри, и хранили бесценный бальзам перед отправкой заказчику. Вот его-то надо было тщательно охранять.

Отсюда слово "мецад" – "укрепление". И действительно, фабрика надежно укреплена. На аэрофотосъемке виден круглый камень "голель" весом около 5 тонн, который запирал вход в производственные помещения. Под него изнутри подкладывался запор-клин. И при запертом голеле не было никакой возможности снаружи откатить камень и проникнуть в эту крепость.

Интересно, что развалины очень похожего оборудования были найдены и в заповеднике Эйнот Цуким. Этот оазис по сей день изобилует чистой родниковой водой, которой, видимо, было вполне достаточно для полива плантаций афарсемона. Здесь его перерабатывали обитатели плоскогорья Кумран. И единство промысла указывает, несомненно, на их тесное сотрудничество с жителями Эйн Геди.

Благодатный район Мертвого моря интересовал очень многих правителей. Коварная Клеопатра очень хотела завладеть им. Уж она-то знала цену благовониям и косметике. Царица уговаривала своего любовника Антония отнять у царя Ирода этот лакомый кусок и присоединить его к Египту. Не менее умный и дальновидный Ирод через своих шпионов узнал об этих планах. Казалось бы, он оказался в тупике. Ирод был другом и союзником Антония, участвовал в его военных походах, регулярно дарил ему драгоценные подарки и получал немалую выгоду от этой дружбы. Если бы Антоний обратился к нему напрямую с предложением отдать эту территорию Клеопатре, Ирод не смог бы ему отказать. Однако царь был находчивым и смелым политиком и привык действовать решительно, на опережение противника. Он помчался на встречу с Клеопатрой раньше, чем Антоний передал ему ее просьбу, и ошеломил царицу неожиданным предложением. Он объявил, что из уважения к ней дарит ей эти территории. И тут же, не дав ей опомниться, уговорил её отдать ему драгоценные плантации в аренду за 200 талантов в год. Сумма, безусловно, немалая. Но зато ему удалось найти выход из безвыходного положения, сохранить контроль над плантациями, а также отношения с Клеопатрой и дружбу Антония.

Римляне, пришедшие на смену Ироду, также были весьма заинтересованы в продуктах, изготавливаемых из афарсемона. Они ежегодно вывозили в Рим товара на миллионы сестерциев. Для сравнения – римский легионер получал 1000 сестерциев в год.

Во время Иудейской войны против Рима (66-70 годы н.э.) евреи обороняли каждый куст афарсемона с оружием в руках. А когда стало ясно, что поражение неизбежно, попытались уничтожить свои плантации, чтобы они не достались врагу. И тогда римские воины стали охранять эти плантации от восставших иудеев. После поражения восстания, во время триумфального шествия в Риме, легионеры вместе с золотой храмовой утварью предъявляли торжествующей толпе кустики афарсемона в качестве своих военных трофеев из поверженной Иудеи.

Римляне вытеснили иудеев с Иерихонских плантаций и продолжили изготовление и сбыт опобальзама самостоятельно. Они даже сделали попытку вывезти саженцы афарсемона на Апеннинский полуостров, поближе к Риму. Но из этой затеи ничего не вышло. Афарсемон – эндемичное растение, ему не подошел европейский климат с холодной зимой. Постепенно упоминания о Иерихонских плантациях исчезли, и мы ничего не знаем об их судьбе.

Очень драматична судьба плантаций Эйн-Геди. Археологи говорят, что они были разграблены и сожжены в период между Иудейской войной и восстанием Бар Кохбы. Но в начале III века евреи вернулись в оазис и возродили производство афарсемона. Именно тогда они перестроили разрушенную за два века до того синагогу и на полу её выложили загадочную надпись. Об этой надписи – в следующих статьях цикла.

Производство афарсемона продолжалось ещё примерно 300 лет, но в VI веке люди покинули оазис Эйн-Геди и больше туда не вернулись. Некоторые источники сообщают о следах страшного пожара в поселке. Кто разрушил его? Неизвестно. Возможно, кочевые племена, позарившиеся на его богатства.

А в VII веке на эти земли пришёл ислам. Торговые пути полностью изменились, переориентировавшись с запада на восток. А у стран восточного региона всегда были свои благовония, и в афарсемоне они не нуждались. Исчезли заказчики драгоценного благовония, а вместе с ними угасло и производство уникального растения.

 

  Блог про Израиль 

     Индивидуальные   экскурсии по Израилю 

 Гид в Израиле 

    Связаться с гидом   Израиль