Очень индивидуальная экскурсия в Абу Гош
Было это весной 2012 года. Позвонил мне турист с сильным кавказским акцентом. Говорит: «С мамой хачу в Аль-Аксе памалица, и обратно в Хайфу». Ну почему бы и нет, думаю. Съездим.
Он сел вперед, рядом со мной, мама сзади. Мама пожилая такая, за семьдесят. Кавказец мой на меня левым глазом в упор смотрит с прищуром. Выражение лица недоумевающее. «Тибе сколко лет, дарагой?» «Ну, за пятьдесят», говорю. «И ти всо ещо баранку крутишь? Вот я – член чиченского правителства, а ти?» Несколько обидно, ну да ничего, туристы бывают самые разные. Найти подход к любому – это и есть профессионализм. А обидеться я всегда успею. «Это таксист, говорю, баранку крутит. Я не таксист. Я ЭКСКУРСОВОД. Я мозги кручу». «Ой, а как это?» Бедняга даже опешил от моей наглости, не ожидал, видно, такого ответа. «По дороге узнаешь, как. Можно ехать?» Ну и поехали.
Разговор с таким типом наладить несложно. Надутый и гордый собой, своим статусом, своим богатством. Нужно только время от времени задавать ему вопросы, давать возможность похвастаться. Раздувается прямо на глазах. Я все больше помалкиваю, только вопросами подзадориваю. Вот мы уже и подружились. Я даже его визитную карточку получил. Сусальное золото с обеих сторон и тиснение. Должна, наверное, зависть вызывать.
Проезжаем мимо Кейсарии. Ну, думаю, пора мне вступать, брать инициативу в свои руки. «Тут рядом, говорю, старинная крепость крестоносцев. Знаешь, кто ее разрушил и прогнал их?» Хотя бы о крестоносцах он должен хоть что-то слышать. «Нет, а кто?» Клюнуло! Надо подсекать и тащить! «Мамлюк Бейбарс!»
Дело в том, что весь южный регион бывшего Союза наслышан о мамлюках, и многие тамошние семьи по непонятной причине считают, что происходят от них. Приятно приобщиться к сильным мира сего, вот они и ведут свою родословную от этих безжалостных воинов, 300 лет правивших исламским миром.
Слово «мамлюки» он слышал, а истории не знает. Реально заинтересовался этим периодом, перестал хвастаться, начал слушать. Ну, а когда туристу интересно – он уже мой. И он, приоткрывши рот, уже слушает эту захватывающую воображение историю, полностью при этом относя ее на свой счет. А тут уже и подъем к Иерусалиму и следующий рассказ для чеченца – Абу Гош.
Жители этого горного селения, что посередине подъема от моря к Иерусалиму, веками занимались рэкетом, поборами с купцов и паломников. И никакие власти не могли их обуздать - ни турки, ни англичане. Соседние арабские деревни побаивались их до такой степени, что никто не хотел вступать с ними в брак. Поэтому они женились только на своих, выделившись, таким образом, этнически. Во время Войны за независимость Израиля в 1948 именно на почве вражды с соседями-арабами они оказались естественными союзниками евреев. В результате победы евреев враждебные арабские деревни были выселены из Иерусалимского коридора, а дружественный Абу Гош остался на месте. Лет 15 тому назад жители Абу Гоша неожиданно заявили о своих чеченских корнях. А в декабре 2011 года даже присвоили одной из улиц имя Кадырова. Когда мой турист об этом услышал, у него глаза засверкали. Я это отметил себе и запомнил.
Благополучно помолились в Аль-Аксе. Вышел довольный, с улыбкой. Сопровождавшему их мусульманину помимо обусловленной таксы кинул еще «на чай» 50 зеленых. «Ну, что, паехали назад?» спрашивает. «А вы с мамой не хотите ли посмотреть на улицу Кадырова?» «Это очэнь интэрэсно! Вези. Я хачу сфатаграфировать эту улицу и первым паказать ее Рамзану!» Вот так на обратном пути мы и завернули в Абу Гош.
Найти улицу Кадырова оказалось совсем несложно: пара вопросов к прохожим – и мы на месте. Только вот приходится верить на слово – проверить нельзя, все надписи на арабском. Вижу, сомневается. Он ведь не понимает, о чем я говорю с прохожими на иврите. И его хорошее настроение понемногу улетучивается.
И тут меня осенило. «А где» - спрашиваю одного – «живет председатель местного совета?» Этот дом в деревне все знают. Парень сел ко мне в машину и показал, куда ехать.
Постучали в дверь. На порог вышел мужичок. Одет хорошо, но ничего такого особенного. Объяснил я ему причину нашего визита. Кого я, собственно, к нему привез. Тот в лице переменился. Сейчас, говорит, минутку! И юркнул обратно в дом. Через пару секунд торжественно выходит из двери дома приодетый. Папаха, бурка с газырями, сапоги мягкой кожи блестят. Приосанился. Плечи расправлены, грудь колесом. Настоящий чеченец. Пригласил нас в дом: обед, чай, фрукты. Пошел бурный разговор. Я только успевал им переводить. Оказалось, что мой турист - ответственный за культуру в Чечне. Я это как-то в его рассказах упустил. Начали договариваться о культурном обмене. Учителя чеченского языка, народные ансамбли, ремесла, что-то там еще – не припомню. Просидели в гостях часа два. Пора, пора домой, в Хайфу. На прощание они обменялись всем, чем могли – телефонами, почтами, адресами, визитками. Еще и в прихожей толклись минут 15.
На обратном пути мой чеченец всю дорогу блаженно улыбался. Мне даже больше не пришлось ничего ему рассказывать, настолько он был переполнен впечатлениями. Надо отдать ему должное, перед самой гостиницей в Хайфе, после о-очень долгого молчания и размышления он сказал: «А ти и правда очэнь хароший экскурсавод, нэ проста баранку крутишь».
И я вот думаю: может, именно благодаря этой встрече у Абу Гоша завязались родственные отношения с Чечней, в результате чего в марте 2014 года там и была открыта мечеть имени героя России Ахмата-Хаджи Кадырова.
Говорят, вторая по величине после Аль-Аксы.
Мечеть имени героя России Ахмата-Хаджи Кадырова. Абу Гош, Израиль.
Получается, что я приложил руку к ее строительству. А может, и нет. Я про это ничего не знаю. Надо бы позвонить этому моему туристу, спросить. Да вот беда, золотая его визитка за эти годы куда-то запропастилась.